Первый этап советского движения (1928—1931 гг.). Революционная борьба в Китае под лозунгом советов (1928—1937 гг.). История Китая
IX пленум ИККИ и VI съезд КПК. Поворот в тактике КПК
Изменение обстановки настоятельно требовало от КПК разработки и осуществления новой линии борьбы. Исключительно важную помощь в этом отношении оказал китайским коммунистам Коминтерн.
Состоявшийся в феврале 1928 г. IX пленум Исполкома Коминтерна принял резолюцию по китайскому вопросу, в которой говорилось: «Текущий период китайской революции есть период буржуазно-демократической революции, которая не завершена ни с точки зрения экономической (аграрный переворот и уничтожение феодальных отношений), ни с точки зрения национальной борьбы против империализма (объединение Китая и национальная независимость), ни с точки зрения классовой природы власти (диктатура пролетариата и крестьянства)». Пленум подчеркнул, что «характеристика текущего этапа… как революции, переросшей уже в революцию социалистическую, неправильна. Равным образом неправильна ее характеристика как революции «перманентной»…» Текущий момент IX пленум оценил как спад революционной волны. При этом пленум указалг что важнейшей особенностью революционного движения в Китае является его неравномерное развитие в различных провинциях, а также отставание рабочего движения по сравнению с крестьянским.
ИККИ наметил тактическую линию партии: «…центр тяжести всей партийной работы в данный момент лежит в завоевании миллионных масс рабочих и крестьян, их политическом просвещении, в их организации вокруг партии и ее лозунгов…» ИККИ призвал КПК к решительной борьбе против путчизма, способного загубить революцию.
Резолюции IX пленума ИККИ легли в основу решений VI съезда КПК, который в связи с жестоким белым террором в Китае проходил в Москве в июне — июле 1928 г.
Съезд согласился с оценкой характера китайской революции, данной ИККИ, и определил текущий этап китайской революции как буржуазно-демократический, тремя главными задачами которого являются: борьба за национальную независимость и объединение страны; ликвидация помещичьего землевладения и всех феодальных пут; свержение власти реакционного гоминьдана, власти буржуазно-помещичьего блока и замена ее революционно-демократической диктатурой рабочего класса и крестьянства в форме Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Исходя из оценки текущего момента как периода временного спада революционной волны, съезд указал, что в настоящее время лозунг вооруженного восстания в масштабе всей страны может быть только пропагандистским.
Основываясь на положении о неравномерности развития революции в Китае, VI съезд выдвинул тезис о том, что при новом революционном подъеме победа революционных сил первоначально возможна в одной или в нескольких провинциях. Это важное положение отразило новый подход к разработке будущего маршрута революции в условиях Китая. Установка на завоевание в качестве базы революции первоначально отдельных районов, выдвинутая VI сьездом, была первым шагом к разработке Коминтерном и КПК курса на создание опорных баз, значение которых показал последующий ход китайской революции.
Важное значение имели и решения съезда по аграрно-крестьянскому вопросу. Съезд подчеркнул, что крестьянская аграрная революция составляет основное содержание переживаемого этапа. Принятая съездом аграрная программа КПК — первая развернутая аграрная программа партии — выдвигала требование конфискации всей помещичьей земли и передачи ее малоземельным и безземельным крестьянам. Стратегическая линия была выражена в формуле: «Основной враг — помещик, тухао, джентри; опора пролетариата в деревне — беднота; середняк — крепкий союзник». Съезд предостерег против преждевременного требования национализации земли, указав, что Компартия будет поддерживать его лишь после победы революции во всей стране.
Учитывая один из основных уроков революции 1925—1927 гг. — отсутствие у КПК собственных вооруженных сил, VI съезд уделил особое внимание этому вопросу. Специальная военная комиссия съезда, к работе которой были привлечены видные советские военные специалисты, разработала принципиальные предложения по организации, стратегии и тактике Красной армии Китая.
В решениях VI съезда содержались и слабые, ошибочные положения. Они были вызваны в целом неверной оценкой национальной буржуазии. Съезд отметил, что в критический период революции 1925—1927 гг. национальная буржуазия Китая перешла в лагерь контрреволюции. Однако из этого правильного положения он сделал неверный вывод, что национальная буржуазия иерешла на сторону контрреволюции окончательно и бесповоротно и что сложившаяся после поражения революции 1925—1927 гг. расстановка классовых сил останется неизменной в течение всего периода буржуазно-демократической революции в Китае. Эти ошибочные положения стали одним из источников сектаитско-догматического подхода к проблеме единого фронта в первой ноловиие 30-х годов.
При всем этом VI съезд КПК сыграл крайне важную роль в истории КПК и китайской революции. Практически он дал партии первую развернутую программу, наметил тактику, обеспечившую пути выхода из кризиса, новую линию мобилизации революционных сил.
Гоминъдановспий режим в 1928—1931 гг.
Складывание гоминьдановского режима сопровождалось острыми столкновениями различных группировок внутри гоминьдана, войнами различных милитаристских клик. На смену прежним милитаристским группировкам, разгромленным НРА в ходе Северного похода, выдвинулись новые. Чан Кай-ши, вновь возглавивший в начале 1928 г. правительство в Нанкине, объявил его национальным, однако реально его группировка контролировала лишь Шанхай, Нанкин и часть провинций Цзянсу, Чжэцзян, Фуцзяяь и Аньхой. Во внешнеполитическом плане эта группировка ориентировалась на США и на Англию, позиции и интересы которой были связаны главным образом с районом бассейна Янцзы.
В борьбе за влияние на центральное правительство и аппарат гоминьдана, за реальную власть на местах ему противостояли: на Юге — группировки милитаристов Гуанси и Гуандуна, в Центральном Китае — блокировавшаяся с гуандунцами группировка Ван Цзин-вэя — Тан Шэн-чжи, стремившаяся опереться на Японию.
В Северо-Западном Китае — группы Фэн Юй-сяна и Янь Сишаня. Основные районы Северо-Востока (Маньчжурии) — сферы влияния Японии — контролировал Чжан Цзо-линь. Кроме того, в ряде провинций — в Сычуани, Юньнани, Гуйчжоу и других — существовали более мелкие группки местных милитаристов. Объединяемые общей враждебностью к революционной борьбе масс, они в то же время вели между собой кровопролитные войны.
Основные усилия нанкинского режима в 1928—1931 гг. были направлены на подавление революционного движения и на расширение границ влияния, на установление контроля над силами местных группировок.
Для упрочения своего режима, его идеологического «оформления» Чан Кай-ши попытался использовать авторитет Сунь Ят-сена и его учения: нанкинское правительство было объявлено «хранителем» и «наследником» заветов Супь Ят-сена. При этом учение Сунь Ят-сена подверглось искажению. Гомнньдаповцы объявили «несоответствующими» «истинному суньятсенизму» «три политические установки» Сунь Ят-сена (союз с Компартией, союз с СССР, поддержка рабочих и крестьян) и выпячивали отдельные слабые моменты его доктрины (классовое партнерство рабочих и буржуазии, крестьян и помещиков, дань националистическим предрассудкам).
В октябре 1928 г. нанкинцы опубликовали «Программу политической опеки» и «Органический закон Национального правительства Китайской республики», в которых определялось и обосновывалось политическое устройство страны. Со ссылками на тезис Сунь Ят-сена о трех периодах правления (военной диктатуры, политической опеки и республики) в этих документах объявлялось, что с 1 января 1929 г. на шесть лет Китай вступает в «период политической опеки», т. е. в период правления партии гоминьдан. Гоминьдан получал исключительное право формировать правительство, его съезды наделялись правами высшего политического органа. В период между ними высшая власть предоставлялась узкой группе лиц — Центральному политическому совету гоминьдана.
«Органический закон» предоставил Чан Кай-ши как главе Национального правительства право бесконтрольно распоряжаться войсками. В 1928—1930 гг. Чан Кай-ши под флагом «продолжения Северного похода», блокируясь с одними группами милитаристов против других, применяя подкуй и интриги для разложения сил противников, провел серию войн против группировок северных и северо-западных милитаристов. В 1928 г. в блоке с Фэн Юй-сяном и шаньсийским милитаристом Янь Си-шанем он выступил против коалиции старых милитаристов Северного и Северо-Восточного Китая. Успеху похода способствовала гибель главы фэньтяньской клики Чжан Цзо-линя. Чжан Цзолинь сделал попытку переориентироваться на США. В результате в июне 1928 г. вагон, в котором ехал Чжан Цзо-линь, был взорван диверсионной группой японской разведки. В том же месяце войска союзника Чан Кай-ши Янь Си-шаня заняли Пекин. Пекин («северная столица») был переименован в Бэйпин («северное спокойствие»), столицей Китая стал Нанкин. Сын и преемник Чжан Цзо-линя Чжан Сюэ-лян, унаследовавший Маньчжурию и маршальское звание отца, в декабре 1928 г. признал нанкинское правительство. Однако в районах среднего течения Янцзы, на юге и юго-западе страны, где укрепился блок гуансийских и гуандунских милитаристов, влияние Нанкина в конце 20-х и начале 30-х годов оставалось слабым. Политические и военные столкновения Нанкина с гуандун-гуансийской группировкой определили содержание борьбы в правящем лагере в 1928—1931 гг.
Нанкинская группировка была связана преимущественно с крупной банковской, торговой и промышленной буржуазией Шанхая, отражала позиции тех сил в гоминьдане, которые делали ставку на государственное регулирование экономики, на создание сильного централизованного аппарата управления.
Чтобы закрепить свои позиции экономически, нанкинское правительство в 1928 г. дало санкцию на создание Центрального банка Китая, который предполагалось сделать основным эмиссионным банком. В 1929 г. был создан Банк отечественного производства, по замыслу — государственный банк для нужд национальной промышленности. Во главе этих банков были поставлены связанные с Чан Кай-ши родственными отношениями министр промышленности и торговли Сун Цзы-вэнь и министр финансов Кун Сян-си. В начале 30-х годов группировка Чан Кай-ши установила контроль над двумя другими крупнейшими китайскими банками — Банком Китая и Банком путей сообщения. Эти меры были шагом к захвату нанкинским режимом ключевых позиций в экономике страны, содействовали складыванию государственномонополистического сектора, получившего впоследствии название бюрократического капитала.
Гуандунцы, политическими лидерами которых выступали Ван Цзин-вэй и Чэнь Гун-бо, использовали недовольство курсом Нанкина со стороны средней и части мелкой буржуазии, со стороны мелких и средних помещиков. В борьбе против господства в аппарате гоминьдана и в армии группировки Чан Кай-ши они выступали под флагом «реорганизации гоминьдана» (отсюда их название «реорганизационисты»).
Их лозунги и политика носили в значительной мере демагогический характер. Так, они выступали с лозунгом национальной внешней политики, хотя активно пользовались в борьбе против Нанкина, ориентировавшегося на США и Англию, поддержкой Японии; они требовали введения демократических свобод, критиковали политику Нанкина в отношении профсоюзов и в то же время при помощи войск милитаристов разгоняли красные профсоюзы организовывали гонения на КПК».
Нараставший между Нанкином и Гуандуном конфликт вылился в серию войн.. В войне, проходившей в апреле — июне 1929 г., гуандун-гуансийская группировка потерпела поражение и вынуждена была признать нанкинский режим. Но в 1931 г. междоусобная борьба вспыхнула с новой силой. Чан Кай-ши созвал в Нанкине Национальное собрание, принявшее проект временной конституции, выдержанной в духе основных положений «Органического закона», согласно которому в руках председателя правительства Чан Кай-шп сосредоточивалась практически вся полнота власти.
В ответ на это в мае 1931 г., в период заседаний Национального собрания в Нанкине, в Гуанчжоу оппозиция, возглавляемая гуандунским генералом Чэнь Цзи-таном и гуансийскими генералами Бай Чун-си и Ли Цзун-жэнем, создала собственное «национальное правительство» с Ван Цзин-вэем во главе.
Политика гоминьдана в рабочем и крестьянском вопросах
Наряду с террором против революционных рабочих и классовых профсоюзов нанкинский режим важным средством своей «социальной политики» в городах сделал рабочее и профсоюзное законодательство. В 1929 г. были обнародованы проекты закона о профсоюзах, проект фабричного закона, в 1930 г. — закон об урегулировании конфликтов между трудом и капиталом и закон о коллективных договорах.
В условиях полуколониальной страны рабочее законодательство гоминьдана по форме было весьма прогрессивным. В нем определялись основные условия труда и организации рабочих, ограничивалось рабочее время, устанавливалась минимальная заработная плата, признавалось право рабочих на организацию, на забастовки, право заключения коллективных договоров и даже участия рабочих в управлении и получении части прибылей.
Но при конкретном разъяснении законов выяснилось, что, во-первых, профсоюзы могут быть созданы лишь на предприятиях, насчитывающих более 100 рабочих. Тем самым вне профсоюзного законодательства оставалась масса рабочих мелких предприятий, мастерских, служащих магазинов, прислуга и т. п. Вовторых, по закону лишались права организовывать союзы рабочие и служащие правительственных учреждений, предприятий транспорта, военной промышленности, государственных предприятий, просветительных учреждений и предприятий общественного пользования, т. е. железнодорожники, моряки, рабочие арсеналов, коммунальные рабочие и учителя. В-третьих, и сам профсоюз, и его соглашения с предпринимателями могли считаться действительными лишь при утверждении их соответствующими властями. Закон о профсоюзах предусматривал обязательное утверждение местными органами гоминьдана устава каждого союза, предоставление властям списка членов с фотографиями, согласование повесток дня собраний, присутствие на них представителя властей. Наконец, закон о профсоюзах запрещал создание отраслевых, городских и общенациональных объединений профсоюзов.
Во всех законах специально оговаривалось право властей изменять те или иные положения законов, в том числе о продолжительности рабочего времени, о выходных днях, о минимуме зарплаты, «в соответствии с обстановкой» или «местными услоВИЯМИ». Все это в значительной мере сводило на нет рабочее законодательство гоминьдана.
С конца 20-х годов чанкайшисты начинают насильственно насаждать так называемые государственные профсоюзы, руководство которых назначалось гоминьдановскими властями. % В то же время продолжали существовать реформистские профсоюзы, в которых решающее влияние принадлежало «реорганизационистам». К ним относилась, в частности, «большая семерка» профсоюзов Шанхая: почтовики, рабочие и служащие типографий «Коммершэл пресс», рабочие англо-американской табачной компании, рабочие табачной компании «Наньян», газетные наборщики, рабочие китайской электротрамвайной компании. В этих союзах соблюдалась известная формальная демократия, выборность руководства; лидеры этих союзов поддерживали свой престиж критическими выступлениями в адрес правительства, организацией стачек на иностранных предприятиях и выдвижением антиимпериалистических лозунгов.
Острота положения в деревне вынудила лидеров гоминьдана обнародовать в 1930 г. «Проект аграрного закона». Декларированные в законе положения представляли известную уступку главным образом зажиточным слоям крестьянства и в целом были направлены на создание и укрепление слоя кулацко-фермерских хозяйств. Так, устанавливался приоритет арендатора на покупку земли в случае ее продажи, запрещалась субаренда, предусматривалась продажа или передача арендаторам земли, владелец которой более 10 лет отсутствует и сам не ведет хозяйства. В то же время гоминьдановский аграрный закон не затрагивал основы феодально-арендных отношений и ростовщичества — одпого из самых страшных бичей китайской деревни. В законе делалась попытка лишь несколько ограничить эксплуатацию крестьянства. Статья 177 закона гласила: «Арендная плата за землю не может превышать 0,375 от общей цифры подлинно произведенного землей урожая». Однако даже эти незначительные уступки крестьянству и попытки ограничить произвол помещиков не были проведены в жизнь из-за сопротивления помещиков.
Внешняя политика нанкинского режима определялась стремлением укрепить свое положение за счет признания и поддержки со стороны империалистических держав и выторговать у империалистов определенные уступки. Со своей стороны империалистические державы, господство которых в Китае было поколеблено революцией 1925—1927 гг., также сознавали необходимость пойти «навстречу» нанкинскому режиму, рассчитывая путем незначительных уступок, не затрагивающих основ их позиций в Китае, укрепить режим Чан Кай-ши, помочь ему подавить революционное движение.
В 1928—1930 гг. нанкинское правительство заключило с державами ряд договоров взамен старых. Согласно договору, Англия возвращала Китаю Вэйхайвэй, концессии в Чжэцзяне и Амое. При этом Англия сохранила за собой право использования Вэйхайвэя в качестве морской базы. Аналогичное соглашение было заключено с Бельгией о концессии в Тяньцзине. Нанкинское правительство односторонне объявило об отмене с 1 января 1930 г. права экстерриториальности иностранцев, но не пыталось провести это решение в жизнь. В центре Шанхая продолжали существовать международный сеттльмент, французская и японская концессии со своими войсками и полицией. Часть договоров дала Нанкину право пересмотра таможенных тарифов.
Раньше других на «таможенную автономию» согласились правящие круги США, делавшие ставку на Чан Кай-ши (соответствующий договор был подписан правительствами США и Китая в июле 1928 г.). США рассчитывали, что таким образом им удастся подорвать позиции своих основных конкурентов в Китае — Японии и Англии. Последние также были вынуждены пойти на пересмотр тарифов. Англия, однако, оговорила за собой право и впредь назначать генерального инспектора морских таможен Китая. Япония обусловила пересмотр тарифов введением сниженных ставок на предметы своего ввоза. Кроме того, по японо-китайскому соглашению 1930 г. для японских товаров на три года сохранились старые тарифные ставки.
С января 1931 г. нанкинское правительство объявило о введении постоянного таможенного тарифа, по которому средние ставки импортных пошлин были повышены с 10,4 (1930 г.) до 14,1%. Эти меры на некоторое время несколько улучшили возможности развития китайской национальной буржуазии. Однако вскоре они были сведены на нет последствиями мирового кризиса 1929—1933 гг. и экспансией японского империализма. В то же время широко рекламировавшийся Нанкином факт пересмотра старых договоров использовался группировкой Чан Кай-ши для создания себе ореола правительства, отстаивающего национальные интересы Китая.
Чтобы заручиться поддержкой империалистов и выторговать у них уступки, чанкайшистская группировка заняла враждебную позицию по отношению к СССР, развернула антисоветскую кампанию. Нанкинское правительство вынудило советские торговые представительства прекратить свою деятельность в Китае. В этих условиях Советское правительство приняло решение закрыть советские консульства в Гуанчжоу, Шанхае и Ухане. Консульства СССР остались только в северо-восточных провинциях.
Гоминьдановцы преднамеренно шли на обострение отношений с Советским Союзом. 27 мая 1929 г. по указанию Чаи Кай-ши маньчжурские милитаристы, возглавляемые Чжап Сюэ-ляном, совершили нападение на генеральное консульство СССР в Харбине, а в июле 1929 г. захватили КВЖД. Советское правительство предложило урегулировать конфликт на КВЖД мирным путем, однако чанкайшисты расценили это как свидетельство слабости СССР и не приняли предложение. Гоминьдановские войска и белобандиты начали совершать налеты на территорию СССР. В связи с этим Советский Союз 17 июля 1929 г. официально объявил о разрыве дипломатических отношений с правительством Китая и принял энергичные меры против провокаций на границе. Была создана Особая Дальневосточная армия (ОДВА) под командованием В. К. Блюхера.
Когда в середине ноября 1929 г. китайские войска попытались осуществить новое наступление в Забайкалье, ОДВА, отразив этот налет, начала преследование противника на территории СевероВосточного Китая. Китайские власти запросили мира. Правительства США и Франции обратились к СССР и Китаю с предложением о «посредничестве», стараясь при этом изобразить Советский Союз «нападающей стороной». Советское правительство решительно отклонило попытки вмешательства. Твердая и последовательная политика СССР обеспечила мирное урегулирование конфликта: 3 декабря 1929 г. в Никольск-Уссурийске был подписан протокол с властями Чжан Сюэ-ляна, а 22 декабря в Хабаровске — с представителями нанкинского правительства о восстановлении на КВЖД положения, предусмотренного соглашением 1924 г. Однако дипломатические отношения между СССР и Китаем по вине нанкинского правительства оказались прерванными до 1932 г.
Революционное движение под руководством КПК в 1928—1931 гг.
Деятельность КПК в городах в конце 20-х — начале 30-х годов проходила в крайне сложных условиях. Сказывался тяжелый урон, понесенный партией под ударами реакции. Численность КПК и ее организаций в городах значительно сократилась — с 57 тыс. в 1927 г. до 10 тыс. в 1929 г., а численность революционных профсоюзов, находившихся под руководством коммунистов, уменьшилась с 3 млн. до 30 тыс. человек.
Спад революции особенно сказался на рабочем движении. В 1928 г. в Шанхае произошло 118 стачек, в 1929 г. — 108, в 1930 г. — только 87. Число бастующих сократилось в 1930 г. до 387 тыс. человек по сравнению с 700 тыс. в 1929 г. Борьба рабочих носила главным образом экономический характер. Больше половины забастовок возникало стихийно и лишь около трети — под руководством революционных профсоюзов. Большинство забастовок окончилось поражением стачечников. Такое положение явилось следствием жесточайшего террора, наступления предпринимателей, результатом массовой замены рабочих-мужчин женщинами и подростками, а также следствием социальной демагогии гоминьдана. Другим источником трудностей были левосектантские ошибки КПК, не имевшей опыта работы в профсоюзном движении в условиях разрыва единого национального фронта.
В то же время обстановка в китайской деревне в конце 20-х — начале 30-х годов создавала благоприятные условия для развертывания здесь революционной борьбы.
Помещичий гнет, милитаристские войны, усиление налогового пресса привели к хроническому кризису сельского хозяйства Китая, резко обострили все противоречия в китайской деревне; здесь накопился громадный горючий материал. Слабость экономических связей между отдельными районами Китая, его политическая раздробленность, слабость связей между городом и деревней, неразвитость коммуникаций, затруднявшая, в частности, переброску войск милитаристов в районы восстаний, создавали условия для формирования в удаленных от центров господства реакции местах повстанческих революционных баз. Этому способствовали и междоусобные войны различных региональных группировок в правящем лагере, отвлекавшие внимание и силы местных милитаристов и нанкинского режима от борьбы против повстанцев.
Именно из этого исходил Коминтерн, рекомендуя руководству КПК курс, закрепленный в решениях ее VI съезда, — курс на создание в сельских местностях собственных вооруженных сил — Красной армии — на базе крестьянских восстаний и развертывания партизанской борьбы.
Ядром первых вооруженных соединений КПК стали части, сохранившиеся после Наньчанского восстания, а также части, «отколотые» в 1928—1929 гг. от местных милитаристских армий проникшими в них на командные должности коммунистами.
Наиболее крупным военным соединением, ядром которого были части, участвовавшие в Наньчанском восстании, был отряд Чжу Дэ, выросший весной 1928 г., за время партизанских действий в южной Хунани, до 10 тыс. человек и получивший наименование 4-го корпуса рабоче-крестьянской Красной армии Китая. После прихода в апреле 1928 г. отряда Чжу Дэ в Цзинганшань он слился с находившимся здесь отрядом Мао Цзэ-дуна. За объединенными силами было оставлено название 4-го корпуса Красной армии. Командующим его стал Чжу Дэ, комиссаром — Мао Цзэ-дун. По указанию Хунаньского провинциального комитета КПК в районе Цзинганшаня был создан Пограничный советский район Хунань —- Цзянси.
Весной 1928 г. группа коммунистов во главе с участником Наньчанского восстания Ли Вэнь-линем организовала восстание в частях цзянсийских милитаристов в городе Цзиаие. Восставшие объединились с местными отрядами тайных обществ (хуэйданов) и создали партизанскую базу. Действия Ли Вэнь-линя и партийных организаций Цзянси подготовили условия для создания в южной Цзянси 3-го корпуса Красной армии, район действия которого стал в начале 30-х годов территорией Центрального советского района.
На стыке провинций Хунань, Хубэй и Цзянси крупная воинская часть была сформирована в результате восстания, организованного в июле 1928 г. в городе Пинцзяне нелегальной партийной ячейкой в одной из дивизий хунаньских милитаристов. Восстание возглавили командир полка Пэн Дэ-хуай и командир батальона Хуан Гун-люэ. Повстанцы образовали 5-й корпус Красной армии. Командиром корпуса стал Пэн Дэ-хуай, комиссаром — представитель Хунанского комитета КПК Тэн Дай-юань. 5-й корпус создал советский район на стыке провинций Хунань, Хубэй и Цзянси.
В декабре 1929 г. в результате восстания, организованного Чжан Юнь-и и Дэн Сяо-пином в частях 4-й бригады охранных войск провинции Гуанси, здесь был создан 7-й корпус Красной армии. В феврале 1930 г. командир 5-й бригады охранных войск провинции Гуанси Юй Цзо-юй поднял восстание и переформировал свою бригаду в 8-й корпус Красной армии.
Перешедшие на сторону Красной армии части и пленные солдаты гоминьдановских войск в 1928—1931 гг. являлись важнейшим источником пополнения этих красных отрядов. Основу других военных соединений, созданных небольшими группами и даже отдельными участниками Наньчанского восстания, составили местные крестьянские отряды самообороны, члены различных тайных обществ.
В конце 1927 — начале 1928 г. несколько партизанских отрядов, созданных на основе местных тайных обществ, были организованы в западной части провинций Хубэй и Хунань направленными Хунаньским комитетом КПК представителями партии. Весной 1928 г. сюда по указанию ЦК КПК прибыл Хэ Лун. Под руководством Хэ Луна и Чжоу И-цюня из отрядов тайных обществ было сформировано несколько частей, на базе которых на стыке западного Хубэя и западной Хунани были созданы в 1929 и 1930 гг. 2-й и 6-й корпуса Красной армии, образовавшие здесь советский район Хунху.
В начале 1928 г. очаг советского движения на границе северовосточной Цзянси и западной Фуцзяни был создан участником Наньчанского восстания коммунистом Фан Чжи-минем. Ядром вооруженных сил Фан Чжи-миня стали активисты организованного им «Союза бедняков». Основную силу составили местные крестьянские отряды самообороны. В 1930 г. Фан Чжи-минь развернул свои силы в 10-й корпус Красной армии.
В начале 1928 г. из крестьянских отрядов самообороны и отрядов тайных обществ на стыке провинций Хубэй, Хэнань и Аньхой были сформированы партизанские соединения. Под руководством коммуниста Сюй Сян-цяня был создан советский район в горах Дабешань в восточном Хубэе. В 1929—1930 гг. возникли советские районы в западном Аньхое и южной Хэнани, объединившиеся в начале 30-х годов в один из самых крупных советских районов — Хубэй — Хэнань — Аньхой. В 1930 г. части этого района образовали 1-й корпус Красной армии.
С началом советского движения в центре внимания работы партии в деревне стали вопросы военного строительства и аграрнокрестьянской политики.
На основе решений VI съезда КПК ЦК партии рекомендовал руководству частей Красной армии применять в качестве главной формы борьбы тактику народной, партизанской войны, создавать надежную систему политической работы, улучшать социальный состав армии за счет набора рабочих, крестьян — бедняков и середняков. Особое внимание обращалось на налаживание правильных отношений с местным населением.
В 1928—1930 гг. практически не существовало стабильных баз дислокации частей Красной армии и соответственно стабильных территорий советских районов. Под давлением милитаристов, в поисках районов более богатых продовольствием части Красной армии перемещались в пределах своих партизанских баз, переходили из района в район, из провинции в провинцию. Но к 1931 г. определились стратегически наиболее выгодно расположенные районы для создания стабильных советских баз: «подковообразная» полоса вдоль восточной, южной и западной границ провинции Цзянси (с прилегающими районами восточной Хунаии и западной Фуцзяни), расположенная на границе сфер влияния двух крупнейших соперничающих группировок гоминьдана — нанкинской и гуандун-гуансийской; район в западной части провинций Хубэй и Хунань — между сферами влияния гуансийской и сычуанской милитаристских группировок и район на стыке провинций Хубэй, Хэнань и Аньхой — в полосе между сферами контроля Нанкина и северных группировок милитаристов. Наиболее выгодным стратегически было расположение района южная Цзянси — западная Фуцзянь: с юга его прикрывали горы, кроме того, юго-западные группировки милитаристов надеялись использовать советский район как прикрытие против нанкинцев.
Сложной задачей оказалось осуществление курса на создание рабочей прослойки в Красной армии. Ее части создавались в глубинных, отсталых в экономическом отношении районах, где промышленных рабочих практически не было. Ослабление работы партии в городах, в профсоюзах крайне затрудняло паправление в армию революционных рабочих. Нелегким делом стало и пополнение армии за счет революционной крестьянской бедноты и трудовых слоев деревни, стоявших вне традиционных тайных союзов: сказывалась забитость крестьянства, влияние родовых пут, стародавняя неприязнь к солдатской службе. Основываясь на изучении положения в Красной армии Китая, газета «Правда» писала в апреле 1930 г.: «Состав партизанских отрядов, и особенно регулярных красноармейских частей (какэтонипарадоксально звучит), недостаточно крестьянский. Еще очень большой процент в этих частях составляют люмпен-пролетарские элементы, бывшие солдаты, военнопленные и т. д.».
Первые шаги аграрного законодательства в советских районах были отмечены левацкими ошибками. Так, согласно аграрному закону, разработанному зимой 1928 г. в Цзингашане Мао Цзэ-дуном, конфискации подлежала вся земля — и помещичья, и крестьянская. Такая практика вызвала недовольство широких слоев крестьянства. ЦК КПК, основываясь на решениях VI съезда, поправил эти ошибки. ЦК указал, что конфискации и переделу подлежит лишь помещичья земля. Исходя из этих указаний, руководство 4-го корпуса в апреле 1929 г. выработало новый земельный закон, согласно которому конфисковалась только помещичья земля. Однако и здесь была допущена ошибка: вопреки установкам центра запрещались купля и продажа земли. Эти неверные положения были исправлены в 1930 г.
Переход к практическому осуществлению аграрной революции ставил перед КПК ряд крайне сложных проблем, вызванных ограниченностью пригодного для обработки земельного фонда, отсутствием крупных помещичьих хозяйств («барской запашки»), наличием огромной массы безземельных и малоземельных крестьян. Конфискованных помещичьих и так называемых общественных (храмовых, родовых и т. п.) земель не хватало для наделения массы беднейших крестьян, безземельных батраков и красноармейцев. Конфискация помещичьей земли ликвидировала абсолютную ренту, но не прибавляла «свободной» земли для раздела, так как на ней «сидели» арендаторы. В этих условиях руководство КПК в 1929 г. приняло решение взять землю и у зажиточных крестьян, оставляя им лишь трудовой надел по общей норме. В 1931 г. это решение было оформлено в советском законодательстве: земля кулаков подлежала конфискации, им предоставлялся трудовой надел из худшей по качеству земли.
Левоавантюристический уклон в руководстве КПК
В конце 1929 — начале 1930 г. в экономике Китая начали сказываться первые последствия начавшегося в 1929 г. мирового экономического кризиса: ряд иностранных фирм и предприятий закрылись, росла безработица. Назревал новый вооруженный конфликт Нанкина с южными и северными милитаристами. Отмечая эти кризисные явления, ИККИ в конце 1929 г. в письме ЦК КПК предупреждал, однако, что «нельзя предсказать быстроту перехода общенационального кризиса в непосредственно революционную ситуацию».
Но руководство КПК, во главе которого с конца 1929 г. фактически встал Ли Ли-сань, игнорируя оценки и рекомендации Коминтерна, расценило обстановку в Китае в начале 1930 г. как непосредственную революционную ситуацию. Оно требовало «организовывать политическую борьбу рабочих, восстания на местах и бунты в армиях», увязывать «солдатские бунты с планом восстания в общегосударственном масштабе». В марте на заседании Политбюро ЦК КПК обсуждался план похода на Ухань и рабочего восстания в Ухане. Мао Цзэ-дун в 1929—1930 гг. дважды предлагал ЦК КПК свой план штурма Красной армией городов провинции Цзянси с целью освобождения всей провинции в течение года из-под власти гоминьдана. План Мао стал частью общей левацкой платформы Ли Ли-саня.
11 июня 1930 г. Политбюро ЦК КПК приняло резолюцию «О новом революционном подъеме и завоеваиии власти первоначально в одной или нескольких провинциях», во всех основных вопросах расходившуюся с линией Коминтерна. Коминтерн исходил из неравномерности развития революционной борьбы в Китае. Авторы резолюции утверждали, что завоевание власти в одной или нескольких провинциях должно сочетаться с одновременными восстаниями во всех крупнейших городах Китая, и рассчитывали на немедленный революционный взрыв во всей стране. Они полагали также, что революция в Китае вызовет мировую революцию, успешное развитие которой, по их мнению, являлось основной гарантией победы революции в Китае. «Левые» исходили из того, что революция в Китае начнет в этих условиях быстро перерастать в революцию социалистическую. В связи с этим они рекомендовали начать в деревне национализацию земли и создавать колхозы.
Невзирая на резкие возражения Дальневосточного бюро ИККИ, руководство КПК опубликовало свою резолюцию и разослало ее на места.
Последующие события показали, что за оценками и положениями резолюции от 11 июня 1930 г. скрывался иной, еще более опасный авантюристический план. Стержнем этого «плана» была ставка на развязывание мировой войны. Именно посредством мировой войны, замаскированной в резолюции словами «мировая революция», «левые» надеялись подтолкнуть революцию в Китае.
По плану, который был изложен Ли Ли-саием на заседаниях Политбюро ЦК КПК в начале августа 1930 г., намечалось осуществить восстание в Ухане и Нанкине и всеобщую стачку в Шанхае, затем восстания в Пекине, Тяньцзине, Таншане, Чжэньчжоу и Кайфыне. Южное бюро ЦК должно было организовать восстание в Гуанчжоу, а затем в Гонконге с целью втягивания в борьбу Англии. Важнейшей частью плана была его третья часть, касавшаяся восстания в Маньчжурии. «Восстание в Маньчжурии, — говорил Ли Ли-сань, — явится прологом к международной войне, так как Маньчжурия находится под господством японского империализма». «…Вследствие этого Япония поведет бешеное наступление против СССР». «Ситуация в Маньчжурии такова, — говорилось далее, — что когда поднимется восстание, то оно, несомненно, вызовет международную войну».
Несмотря на решительные протесты Дальневосточного бюро ИККИ, предупреждения Исполкома Коминтерна, лилисаневское руководство приступило к выполнению своего плана. В конце июля корпуса Краспой армии штурмом взяли центральный город провинции Хунань Чанша. В городе было объявлено о создании советского правительства во главе с Ли Ли-санем, однако вскоре под давлением превосходящих сил противника город был оставлен. В августе партийные, комсомольские и профсоюзные организации в городах были слиты в так называемые комитеты действия, т. е. в единые центры подготовки и проведения восстаний. В сентябре части Красной армии вновь безуспешно штурмовали Чанша.
В обстановке, когда авантюристические действия руководства грозилн нанести партии и Красной армии непоправимый урон, Коминтерн и его представители в Китае провели большую работу, которая позволила КПК отвергнуть платформу лилисаневцев и остановить ее осуществление.
Под давлением ИККИ Политбюро ЦК КПК было вынуждено отменить установку на повсеместные восстания. Ли Ли-сань был отстранен от руководства ЦК. Третий пленум ЦК КПК, созванный по инициативе ИККИ в конце сентября 1930 г. и проходивший под руководством Цюй Цю-бо, осудил левацкую практику Ли Ли-саня, однако усмотрел в ней лишь «тактические расхождения» с линией Коминтерна. ИККИ направил ЦК КПК письмо с развернутой критикой линии Ли Ли-саня, содержавшее одновременно рекомендации относительно тактики борьбы. На первое место была поставлена задача «строительства настоящей Красной армии». Коминтерн рекомендовал КПК созвать очередной IV пленум ЦК КПК. Состоявшийся в январе 1931г. IV пленум ЦК КПК в своих решениях дал принципиальную оценку лилисаневщины и призвал партию развернуть критику лилисаневских установок и практики, подчеркнул значение сплочения коммунистов на позициях интернационализма. Пленум сформировал новое руководство КПК, в которое вошли Сян Чжун-фа (вскоре погиб), Ван Мин, Чжоу Энь-лай, Ван Цзя-сян, Чжан Вэнь-тянь и др.
Воспользовавшись тем, что внимание центральных органов партии было поглощено ликвидацией лилисаневщины, Мао Цзэдун, стремясь укрепить^единоличную власть в воинских частях и органах власти в южной Цзянси, под предлогом «борьбы с контрреволюцией» физически уничтожил выступавших против его диктаторских замашек руководителей Цзянсийского провинциального комитета КПК и руководителей ряда воинских частей.
Позиция Чжу Дэ, Пэн Дэ-хуая и Хуан Гун-люэ, создание в конце 1930 г. Бюро ЦК КПК советского района Цзяиси во главе с Сян Ином, усиление партийно-политической работы в частях помогли ликвидировать кризис, вызванный действиями Мао Цзэдуна, и подготовиться к отражению карательных походов гоминьдана.
Отражение Красной армией трех первых карательных походов гоминьдана
1-й поход гоминьдановцев, в котором против 40 тыс. бойцов Центрального советского района действовала 100-тысячная армия, составленная из войск местных милитаристов, развернулся в ноябре 1930 — в январе 1931 г. Три корпуса Красной армии, которыми командовали Чжу Дэ, Пэн Дэ-хуай и Хуан Гун-люэ, применяя партизанскую тактику, концентрируя превосходящие силы против отдельных участков фронта наступающего противника, рассекли его рейдами на.стыках и с флангов и в последние дни декабря разгромили две бригады карателей. Остальные части гоминьдановцев в беспорядке отступили. Красная армия захватила трофеи, пленных, получила передышку для накопления сил.
Чан Кай-ши, хвастливо заявивший, что с Красной армией будет покончено за шесть месяцев, в начале марта 1931 г. объявил о начале 2-й карательной экспедиции. На этот раз половину войск составляли собственные части Чан Кай-ши (100 тыс.); походом командовал военный министр нанкинского режима Хэ Ин-цинь. Вновь партизанская тактика, тактика заманивания противника в глубь территории, неожиданные удары с флангов и тыла сорвали планы карателей. Успехам Красной армии способствовала и обострившаяся весной — летом 1931 г. борьба между Нанкином и кантонцами. В июне 1931 г. Чаи Кай-ши, на фланге которого (на юге Хунани) начали концентрироваться войска гуандун-гуансийской группировки, был вынужден остановить наступление. Красная армия захватила 30 тыс. пленных и 20 тыс. винтовок.
В начале июля 1931 г. гоминьдановцы предприняли 3-й поход. В нем участвовало уже 300 тыс. войск под общим командованием самого Чан Кай-ши. План гоминьдановских генералов заключался в безостановочном, стремительном продвижении в глубь Центрального советского района. Прямолинейному движению противника Красная армия противопоставила испытанную тактику маневренной войны; вначале она разбила дивизию, а затем бригаду карательных войск, захватила большие трофеи. Неудачи в ходе действий против Красной армии, а затем вторжение в сентябре 1931 г. японских захватчиков в Северо-Восточный Китай привели к тому, что в сентябре Чан Кай-ши прекратил поход и начал переброску части войск в Северный Китай.
В результате целеустремленной работы руководства КПК, уделявшего большое внимание росту и укреплению советских районов, в результате героической борьбы Красной армии и коммунистов в сельской местности ряда районов Китая к осени 1931 г. в стране возникло несколько относительно крупных и стабильных советских районов: Центральный советский район в юго-восточной Цзянси и западной Фуцзяни (4-я армейская группировка Красной армии, 60 тыс. человек) ; советский район на стыке провинции Хубэй — Хэнань — Аньхой (4-я АГ Красной армии); район западной Хунань — Хубэй на северном и южном берегах Янцзы, к западу от Уханя (2-я АГ); район Цзянси — Фуцзянь — Чжэцзянь (10-й корпус); район Цзянси — Хунань — Хубэй (16-й корпус); район Цзянси — Хунань (8-й корпус).
В районах на стыке провинций Шэпьси и Ганьсу, Шэньси и Сычуань в начале 30-х годов партизанские силы были сведены в 26-й корпус Красной армии. Последний несколько позднее основал здесь базу, ставшую с осени 1935 г. на некоторое время основной стабильной базой КПК в Китае, местопребыванием ЦК КПК.
В целом в революционном движении в Китае складывалась весьма специфическая ситуация: несмотря на ослабление позиций партии в городах, в рабочем движении, в ряде сельских районов росли и укреплялись вооруженные силы КПК, расширились занимаемые ею территории.
Через Красную армию, через создаваемые ею органы власти в борьбу против правящего режима, милитаристов и помещиков втягивались социальные низы деревни. В резолюции Президиума ИККИ о задачах КП Китая от 26 августа 1931 г. содержание этого процесса характеризовалось как «крестьянская война под пролетарским руководством, все более систематически осуществляемым через компартию, красную армию и советы».
В этих условиях, подчеркивалось в резолюции, «рабоче-крестьянская красная армия, руководимая коммунистами, естественно становится центром собирания, сплочения и организации революционных сил рабочих и крестьян, важнейшим рычагом подъема всего революционного движения… и основной формой борьбы за свержение гоминьдана…».
Перед КПК выдвигалась триединая задача: 1) строительство и укрепление Красной армии на основе прочного овладения территориальным базисом и его дальнейшего расширения; 2) оформление Центрального советского правительства, упрочение советской власти, последовательно проводящей в жизнь основные лозунги антиимпериалистической и аграрной революции; 3) развертывание массовой борьбы — крестьянского движения и стачек в городах на несоветских территориях при энергичной работе по укреплению и расширению революционного профсоюзного движения.
В тогдашних условиях указанное решение Коминтерна практически означало перенесение центра тяжести работы партии в сельские районы страны. Именно так определялась суть этого нового подхода к определению маршрута китайской революции в решении ЦК КПК от 4 апреля 1932 г. В нем, в частности, говорилось: «Особенность китайской революции выражается как раз в том, что китайский пролетариат ведет крестьянские массы и распространяет советскую власть из деревни на города, из маленьких городов на большие».
Первый этап советского движения (1928—1931 гг.). Революционная борьба в Китае под лозунгом советов (1928—1937 гг.). История Китая
Читать дальше История Китая
Вернуться к содержанию История Китая