Приготовления к смерти. Оформление гробницы. Египетская мифология
Существовал целый ряд канонических предписаний относительно постройки гробницы и её оформления. Например, вход в гробницу должен быть ориентирован на восток, к восходу Солнца и «миру живых», а напротив него, на западной стене, должен располагаться вход в мир потусторонний — так наз. «ложная дверь», через которую Ка выходит из Дуата в гробницу и вкушает дары с жертвенного стола. Там же, на западе, рядом с ложной дверью, должна находиться и ниша (либо часовня) с заупокойной статуей. Однако, как мы увидим ниже, эти предписания, строго соответствующие религиозной символике, зачастую вынужденно нарушались.
Изображения различных сцен — охоты, хозяйственных работ, процессий с дарами для умершего и т. д. — располагаются по стенам гробницы горизонтальными рядами (поясами). Сцены одного пояса иногда составляют единую смысловую композицию, рассчитанную на последовательное восприятие — «кадр за кадром», как на киноленте (например: сцена сбора винограда, затем — сцена его давления, затем — процеживания виноградного сока и, наконец, сцена изготовления вина; подобные композиции ничем по смыслу не отличаются от композиций «статуэток слуг» (ткачей, пивоваров, носильщиков и т. д.), когда статуэтки объединялись в группы и укреплялись на доске, и каждая группа поэтапно изображала весь процесс приготовления того или иного продукта). Однако чаще такая «последовательность кинокадров» в поясах — только кажущаяся, в действительности же её нет, и сцены должны восприниматься совершенно независимо (например, если в поясе чередой расположены сперва музыканты, за ними плясуны и следом дароносицы с косметическими притираниями, это не значит, что владелец гробницы сперва будет наслаждаться музыкой, затем созерцать танцы, а после этого умащать притираниями тело, — нет, из всего этого «набора ассорти» он «возьмёт» лишь то, что ему нужно в данный момент. Подобные композиции по смыслу «напоминают» сборы на охоту или рыбалку: в рюкзак укладываются продукты, топор, нож, котелок, плащ — и каждый предмет будет оттуда извлечён лишь когда в нём возникнет необходимость. Точно так же «запасается» всеми необходимыми сценами и египтянин, собираясь в Дуат; и нужная сцена «оживает» для него в нужный момент).
Фигуры людей на рельефах и росписях изображаются по так наз. «принципу аспективы»: фигура обозревается как бы сразу с нескольких сторон, для каждой части тела выбирается точка осмотра, с которой эта часть выглядит наиболее выразительно, и затем эти части механически соединяются: лицо в профиль, глаз и туловище анфас, живот в 3/4, ноги в профиль, обе ладони (в Старом царстве — почти всегда, в Новом — если они пустые) и обе ступни — правые или левые, в зависимости от направления движения фигуры. Это правило обычно не соблюдается при изображении статуй (см. рис. 176).
Размеры фигур пропорциональны значимости персонажей, но для низших должностей здесь различий иногда не делается; например, фигуры слуг и работников могут быть таких же размеров, как и фигуры их распорядителей. Фигура владельца гробницы неизменно самая большая: он изображается на высоту нескольких, а подчас и всех поясов. Исключение составляют случаи, когда изображён фараон, награждающий владельца гробницы, — естественно, фигура фараона будет самой большой. Однако присутствие фараона в гробнице вельможи — случай исключительно редкий (засвидетельствовано только для периода солнцепоклоннического переворота Эхнатона); а присутствие вельможи более высокого ранга, нежели сам владелец гробницы, и вовсе невозможно: здесь, внутри гробницы, — его мир, принадлежащий ему одному, здесь он самый главный.
Выше уже не раз говорилось, что до Нового царства только фараон мог непосредственно общаться с богами, а его «представители на местах» — жрецы обращались к небожителям лишь как посредники — от имени фараона. Вот почему в вельможеских гробницах Старого — Среднего царств никогда не изображаются ни боги, ни какие бы то ни было сцены потусторонней жизни, — вообще ничего фантастического, — только хозяйство владельца, его любимые занятия и значительные события его жизни (как то: плавание на корабле с ответственной миссией, участие в победоносном походе и т. п.). Это — «улучшенный вариант» его земного бытия: изобилие, благополучие, сплошные удовольствия, — никаким печальным событиям места нет. Никогда мы не встретим в гробнице изображений, связанных со смертью родственников владельца (исключение — опять же только в солнцепоклонническом Ахетатоне, где в царской гробнице изображена смерть младшей царевны, умершей в раннем детстве, а Эхнатон и Нефертити рыдают над её трупом). Однако сцены погребения самого владельца в росписях присутствуют — чтобы показать, что ритуалы были соблюдены со всей тщательностью.
С Нового же царства молиться богам и общаться с ними мог уже любой человек; и в гробницах этого времени, наоборот, преобладают изображения богов и сцены фантастического характера (рис. 178). Эти сцены и связанные с ними верования разбираются в следующей главе; здесь же мы подробно рассмотрим довольно типичную скальную гробницу Среднего царства — гробницу Аменемхета, начальника нома Белой Антилопы (16-го верхнеегипетского) во времена правления Сенусерта I.
Рис. 178. Слева — бог Хепри со скарабеем вместо головы;
справа — Ра-Хорахти и Хатхор-Аментет;
сквозь проём видны боги Атум (справа) и Осирис (слева);
над проёмом — богиня Нехбет.
Роспись зала гробницы царицы Нефертари
в Долине Цариц; XIX династия
Некрополь столицы нома, города Менат Хуфу (совр. Бени Хасан), находится на восточном берегу Нила. Это длинная череда из 39 гробниц (рис. 179); в некоторых из них не сохранилось изображений и надписей, есть даже недостроенные, а те, которые удаётся датировать, принадлежат номархам. Аменемхет (называющий себя также сокращённо Амени) властвовал в номе в период, когда египетские области тяготели к независимости от столичной власти, и страна, единая политически, была идейно раздроблена: подчас фараон даже не назначал нового номарха, а лишь высочайше утверждал номархова сына-наследника в должности почившего отца. Мы увидим, что Амени называет фараонову дружину, над которой он начальствует, «своим войском», и даже ведёт летоисчисление по годам своего правления в номе… Череда богатых бенихасанских гробниц обрывается с воцарением фараона Аменемхета III, при котором центральная власть резко усилилась и самовластию провинциальной знати был положен конец.
Рис. 179. Некрополь Бени Хасана.
Гробница Амени (рис. 180) начинается с дворика перед входом протяжённостью около десяти метров, — полутуннеля в горном склоне. Перед входом в гробницу над двориком нависает козырёк с дугообразным потолком — естественная толща известняков, опирающаяся на две пятиметровые колонны.
Рис. 180. Гробница Амени в Бени Хасане. Разрез.
Вход в гробницу, поскольку некрополь находится на восточном берегу, естественно, ориентирован на запад, — первое вынужденное нарушение канона. Известняк вокруг проёма хорошо отшлифован, так что вход напоминает врата с архитравом (верхней перекрывающей балкой); вся поверхность выкрашена в однотонный розовый цвет и покрыта брызгами тёмно-красной, зелёной и чёрной краски — для придания сходства с фактурой гранита. На архитраве и по бокам нанесены надписи (рис. 181); иероглифы вырезаны и закрашены зелёным. Вверху архитрава в длинном картуше — полная титулатура фараона Сенусерта I, при котором Амени властвовал в номе; ниже — титулы самого Амени, среди которых перечисляются как реально исполяемые должности, так и просто почётные звания. Каждая строка начинается словами «Блаженный пред Хнумом» или «Блаженный пред Хором» — эпитет, применявшийся только по отношению к умершим и подразумевавший множество смыслов: праведный, обладающий гробницей, наслаждающийся изобилием в Дуате, погребённый с точным соблюдением всех обрядов, чей культ регулярно отправляется и т. д. Вертикальные надписи по бокам также содержат титулы номарха (среди которых, кстати, «распорядитель храмов» и «распорядитель рабов божьих» — то есть жрецов) и всяческие благопожелания; а крайние к проходу столбцы слева и справа содержат особые заупокойные формулы «хетеп ди нисут» («жертва, даваемая фараоном»). Структура этих формул, сложившихся в древности, когда только фараон мог общаться с богами и только от его имени можно было что-то просить для себя, во все эпохи стандартна: «Жертва, данная фараоном такому-то богу, чтобы даровал он такие-то жертвенные подношения для Ка блаженного имярек», — она нисколько не изменилась и в поздние времена, когда для общения с богами посредства фараона не требовалось.
Рис. 181. Гробница Амени в Бени Хасане.
Надписи на входе в гробницу.
В крайнем столбце северной (левой) вертикальной надписи, кроме того, содержится формула «перет херу» («буквально: «выхождение голоса», то есть «сказывание слов»). Структура формул «перет херу» также во все эпохи стандартна: «Сказывание слов: 1000 [жертвенных подношений] в хлебе и пиве, 1000 быками и птицами, 1000…» — перечисляются различные жертвы продуктами. Считалось, что посетитель гробницы, прочитав (то есть произнеся вслух) эту формулу, магическим образом «оживит» все перечисляемые дары, «материализует» их в Дуате для Ка усопшего.
Обе стены прохода в гробницу, как и вход, покрашены розовым с брызгами разноцветной краски — опять же для придания сходства с фактурой гранита. Надпись на стенах (рис. 182, север слева) — это автобиографическая надпись номарха. Трудно сказать, почему она помещена именно здесь: обычно такие надписи находятся внутри погребения. Приведём полный её перевод (нерифмованными стихами переведены и для наглядности напечатаны в столбик фрагменты, которые в подлиннике построены на игре созвучий):
Рис. 182. Гробница Амени в Бени Хасане.
Надпись на боковых стенах прохода
из дворика в главное помещение.
Год 43 от начала отсчёта лет при величестве Хора: «жизнь рождений»; Сопричастного осоке Верховья и пчеле Низовья (Осока (ситовник) и пчела — предположительно древние тотемистические эмблемы Верховья и Низовья) властелина Хеперкара — живет он вечно! Обеих Владычиц: «жизнь рождений»; Хора Золотого: «жизнь рождений»; сына Ра Сенусерта — живёт он вечнонерушимо вовеки!
Соответствует году 25 от начала отсчёта лет в номе Белой Антилопы
при [нома] благородном предводителе,
[благоподателе,] рукой любезном,
(Любезный рукой — обозначение должности (возможно, не официальное, а метафорическое): любой номарх в своём номе руководил государственным распределением)
Амени, [чей исполнен] Правды голос.
Год 43 от начала отсчёта лет, месяц 2-й, число дней 15. О, любящие жизнь [и] ненавидящие смерть! Говорите: «1000 [жертвенных подношений] хлебом и пивом, 1000 быками и птицами для Ка благородного предводителя, [благоподателя,] любезного рукой, верхоглавенствующего начальника нома Белой Антилопы, советника[?], стража Нехена и верховного главы Нехеба (Нехен — древняя столица Верховья и один из его символов; Нехеб — город на восточном берегу Нила, напротив Нехена. Страж Нехена и верховный глава Нехеба — почётный титул, а не реально исполняемая должность), распорядителя божьих рабов Амени, правдивого голосом!»
Сопровождал я моего владыку.
Когда на юг он плыл, чтобы повергнуть
Противников своих —
Чужеземцев четверых.
(То есть четверых предводителей в мятежных областях Куша)
Поплыл я на юг как сын предводителя [нома], казначей властелина Низовья (Казначей — почётный титул. Властелин Низовья — фараон является «владыкой Обеих Земель» — Верховья и Низовья, но по ряду причин в официальной терминологии египетского языка закрепились названия должностей и титулы, в составе которых фараон именуется владыкой какой-нибудь одной из «земель», обычно — Верховья; так, «царский сын» буквально пишется «сын царя Верхнего Египта», «дворец фараона» — «дворец верхнеегипетского царя» и т. п.), великий начальник войска нома Белой Антилопы, — как [сановный] человек, [пришедший] на замену отцу моему состарившемуся, ибо во дворце ему хвала, а при дворе любовь.
Плывя по Нилу вверх, я миновал
[страну чужую] Куш, достиг земли пределов.
Доставил я все [?] дароподношенья
владыки моего. Хвала моя —
она достигла неба. И тогда его величество возвратился ублаготворённый. Поверг он своих противников в мерзостной Куш. Я прибыл, сопровождая его как [страж], бдительный взором (Буквально: «острый ликом» — то есть внимательный). Не понесло урона войско моё.
[В другой раз] я плавал на юг, чтобы доставить золотую руду величеству властелина Верховья и Низовья Хеперкара — живёт он вечнонерушимо вовеки! Приплыл я на юг вместе с благородным предводителем [нома], старшим сыном властелина от плоти его, Амени (Впоследствии фараон Аменемхет II) — жив-благ-здрав! Приплыл я на юг со всеми избранными мужами, счётом 400, из моего войска. Моё войско возвратилось благополучно, урону [среди] них не было. Доставил я золото, мне вверенное. За это я был во дворце хвалим. Бога восславил ради («Восславить бога ради» — благодарить) меня сын властелина.
Потом я — я плавал на юг, чтоб отвезти руду в окрестности Гебтиу, вместе с благородным предводителем, распорядителем города, верховным сановником Сенусертом — жив-благ-здрав! Поплыл я на юг со всеми сильнейшими мужами нома Белой Антилопы, счётом 600. Возвратился я удовлетворённым, невредимо [было] войско моё. Всё, что мне было сказано, я сделал.
Я полон благосердия, в любви непреклонен; правитель, любимый городом своим.
Деяние остальных моих лет — управление в номе Белой Антилопы. Все [сборы] податей для дворца осуществлялись моей рукой. И тогда дал мне начальник отряда храмовых пастухов 3000 быков подъяремных. Хвалим я был за это при годовом исчислении [оброка] «иру», [взимаемого скотом]. Доставил я все их подати во дворец; ни в каком его ведомстве нет за мной недоимок.
И ном Белой Антилопы до края его работал для меня с неизменным усердием.
Нет дочери простолюдина, мной обесчещенной. Нет вдовы, мной ограбленной. Нет земледельца, которого я [бы] наказал. Нет отвергнутого мной (То есть такого, которому Амени отказал бы в просьбе) пастуха. Не существует начальника пятерки, людей которого я забрал [бы] себе на работы. В мои времена не было [ни одного] несчастного вокруг. И не было голодающих в мою пору, (Не исключено, что в подобные гробничные пассажи о праведности находятся в прямой связи с будущей «Исповедью отрицания» «Книги Мёртвых») — [ибо] когда наступили голодные годы, тогда я возделал все пахотные земли нома Белой Антилопы до границ его южных и северных. [Это] дало жизнь его подданным. Создана была его пища. Не появилось в нём голодающих, [потому что?] я давал вдове равно как обладательнице мужа, и при любом деянии я не делал различия меж великознатным человеком и маленьким. Когда же половодья наступили великие, — с владельцев ячменя и полбы, и с владельцев вещи всякой, — не взял я недоимок [полевого налога] «ихетет», [что с них причитались].
Внутренняя планировка гробницы включает два помещения: главное, где находится само погребение — две шахты с (несохранившимися) саркофагами номарха и его жены, и часовни со статуей номарха (рис. 183).
Рис. 183. Гробница номарха Амени в Бени Хасане.
Вид на главное помещение со стороны входа.
В глубине — часовня со статуей. XII династия.
Главное помещение разделено колоннами на три нефа (отсека) с дугообразными потолками; высота каждого нефа — ок. 6,7 м. Колонны упираются в архитравы, на каждый из которых нанесены надписи с титулами и именем «блаженного» номарха. Все стены покрыты росписями.
Западная стена. По канону здесь — в той стороне света, где Дуат — должна находиться сцена, изображающая владельца гробницы перед жертвенным столом. Но поскольку ориентация гробницы изначально не соблюдена и вход в неё оказался на западе вместо востока, входной проём нарушил бы целостность сцены вкушающего дары номарха, изуродовал бы её эстетически, находись она здесь. Поэтому её поместили на южной стене, а западную расписали сценами, изображающими номархово хозяйство.
В южной части стены (левее от входа, если стоять спиной к часовне; рис. 184) нарисована так наз. «ложная дверь» — символическая дверь в Дуат, через которую Ка покойного выходит в гробницу к жертвенному столу. (По канону она должна быть, естественно, на западе, но — строго напротив входа в гробницу и рядом с изображением номарха за столом с дарами. Впрочем, понятие «Запад» как синоним понятия «Дуат» уже в Старом царстве перестало быть географическим, поэтому подобные нарушения как нарушения не воспринимались.) Неподалёку от двери, у южной стены, находятся две шахты с (несохранившимися) саркофагами Амени и его жены — имя её было Хетепт, «Ублаготворённая». Вероятно, здесь и стоял некогда каменный жертвенный стол, к которому выходил из Дуата Ка. В большом, внешнем прямоугольнике «ложной двери» — две формулы «хетеп ди нисут», расходящиеся в разные стороны от центра: в одной дары адресуются Амени от Осириса, в другой, соответственно, — его усопшей супруге от Анубиса. Во внутреннем прямоугольнике — аналогичная композиция формул «перет херу». Два глаза, помимо прочего, символизируют зрение, возвращённое умершему в Дуате.
Рис. 184. Гробница Амени в Бени Хасане.
Главное помещение. Южная часть западной стены.
Сцены двух верхних поясов — единственные в этой гробнице сцены, построенные по «принципу киноленты»: сбор винограда; давление винограда в чане; процеживание сока сквозь закручиваемую шестами ткань; перебирание винограда; ниже — изготовление вина (слева — писец-учётчик). Козы (или ручные антилопы?) поедают листву с дерева, предназначенного к порубке. (Прямоугольная выемка, перекрывающая верхний пояс, — архитрав.)
Следующие два пояса — рыбалка и ловля птиц в западню. Западни эти были огромными: чтоб захлопнуть их рывком каната, нужен был целый отряд, который прятался вдали в камышах, — однако другой номарх нома Белой Антилопы, Хнумхотеп II (тоже XII династия, но чуть позже) — страстный любитель охоты, испещривший всю гробницу охотничьими сюжетами, изобразил себя захлопывающим западню самолично. (Кстати, в надписях бенихасанского некрополя очень много упоминаний элефантинских богов, особенно Хнума: номархи Менат Хуфу были выходцами с далёкой Элефантины.)
Следующий пояс — различные кладовые: хранилище овощей и фруктов; мяса; зерна; сосудов с пивом. Под хранилищем сосудов, справа от «ложной двери», — хлебопекарня; ниже — приготовление сладостей; и в самом низу — бредовый перегон быков по земле, залитой половодьем. Слева от «двери» соответственно — служанки Хетепт, жены Амени, с туалетными принадлежностями; и музыкантши с арфами, трещоткой, систром и отбивающие ладонями такт.
На северной стороне стены, справа от входа, — тоже хозяйственные сцены (рис. 185). В верхнем поясе под формулой «перет херу» — изготовление кремнёвых ножей и изготовление сандалий; во втором — изготовление луков; мастерская бондаря; изготовление стрел и плотники, делающие ложе и сундуки. Далее вниз по поясам: ювелиры (работы по золоту и стеклодувы); горшечное производство; обработка льна; уборка урожая; вспашка земли и сев.
Рис. 185. Гробница Амени в Бени Хасане.
Главное помещение.
Северная часть западной стены.
Северная стена (рис. 186, 187, 188.) Два верхних пояса содержат сцены охоты в пустыне: антилоп гонят к загону, обнесённому сетью. Это каноническая композиция, изображающая излюбленное развлечение вельможи, и в гробнице Амени она, скорее всего, лишь дань традиции: сам номарх, как мы видим, участия в охоте не принимает (в отличие от Хнумхотепа II, изобразившего себя высотою в три пояса, стреляющим из лука, а загонщиками — своих четверых сыновей).
Рис. 186. Гробница Амени в Бени Хасане.
Главное помещение.
Западная часть северной стены.
Рис. 187. Гробница Амени в Бени Хасане.
Главное помещение.
Центральная часть северной стены.
В третьем поясе — дароносицы и танцоры. Они возглавляют процессию, перевозящую статую Амени в гробницу (рис. 188). Интересно, что статуя здесь изображена не в профиль, как в гробнице Джехутихотепа (см. рис. 176), а по «принципу аспективы». За статуей следует свита номарха: распорядители хозяйства, носитель сандалий, телохранители-оруженосцы.
Рис. 188. Гробница Амени в Бени Хасане.
Главное помещение.
Восточная часть северной стены.
В следующих трёх поясах — процессии, направляющиеся к номарху с дарами. Каждую процессию возглавляют распорядители той или иной хозяйственной службы (см. рис. 187, 188). В нижних двух поясах слева (см. рис. 186) — зернохранилище и погонщики ослов; справа (см. рис. 187) — писцы различных хозяйственных ведомств.
В восточной части композиции (см. рис. 188) — сам номарх. В горизонтальной надписи над ним — его титулы: «Благородный предводитель [нома], любезный рукой, казначей властелина Низовья, друг единственный [фараона], распорядитель слуг божьих Хнума Аменемхет правогласный [далее разрушено: обладатель блаженства]». В вертикальном столбце — так наз. «формула смотрения»: «Смотрение на деяния[?], дары скотом и стада со стороны предводителя [нома] Амени, правогласного, обладателя блаженства».
Номарх совершает особое священнодействие — «смотрение». В чём его смысл? Выше уже говорилось о том, откуда у египтян возникло само понятие Ка: как реально существующий «двойник» человека ими был истолкован образ этого человека, «живущий» в сознании других людей, знавших его. Произнесение имени (Рен) или взгляд на изображение оживляет образ в памяти: как мы, взглянув на фотографию знакомого нам человека или услышав его имя, сразу его вспоминаем — и внешность, и характер; как при виде мёда или слове «мёд» вспоминаем его вкус и даже, может быть, ощущаем сладость во рту, — точно так же для покойного «материализуются» дары, которые изображены на стенах, перечислены в жертвенных формулах и упомянуты вслух жрецом во время заупокойной службы. Услышанное или увиденное — это «толчок» сознанию, необходимый, чтобы оживить в памяти образ. И номарх, совершающий «смотрение», «оживляет» всё, что изображено и написано в гробнице. (Само собой, наше закавыченное «оживление» египтяне понимали буквально — без кавычек.)
Низший люд — слуги из номархова хозяйства приобщались загробному бытию, будучи изображёнными в погребении хозяина: совершая «смотрение», тот «оживлял» их своим взглядом, и посетители гробницы тоже «оживляли» их. Право изобразить в своём «заупокойном хозяйстве» человека среднего сословия — например, жреца, правящего службу, — часто покупалось; правда, цена была невелика: в Новом царстве, например, этому жрецу надлежало уплатить стоимость одной-двух набедренных повязок.
Интересно, что по каким-то (пока неустановленным) причинам в период V династии вплоть до времени правления фараона Униса существовал запрет на изображения и надписи в погребальной камере (подземелье, где находился саркофаг) мастабы или пирамиды. При Унисе появляются первые изображения, но — только неодушевлённых предметов, и первые надписи, причём иероглифы, изображающие птиц, часто рисуются без лапок и крыльев, змей — без головы и т. д.; с VI династии появляются изображения владельца гробницы перед жертвенным столом, изображения слуг; и к концу VI династии все запреты и ограничения снимаются полностью. Однако в период их действия при оформлении погребальной камеры нередко использовался так наз. «метод намёка»:прекрасно зная, что означает каждая каноническая гробничная сцена и какие изображения она должна содержать, египтяне различными способами «намекали» на присутствие в композиции и запретных изображений (рис. 189).
Рис. 189. Фрагмент оформления часовни
в гробнице номарха Анх-эм-Хора.
Справа: жертвенный стол с дарами;
наверху — перечень даров,
ниже — ломти хлеба, сосуды и ритуальные хлеба.
Слева: кресло, на котором «восседает»
усопший, чьё изображение отсутствует,
однако надпись над креслом
подразумевает его наличие. Старое царство.
Восточная стена. В верхних трёх поясах здесь (рис. 190, 191, 192) — сцены спортивной борьбы. При всей схематичности рисунков легко различить те же приёмы, что есть и в арсенале нашего самбо: подхват, «мельницу», бросок через плечо и др. — то есть борьбе специально учились, это была не просто возня. Точно такие же росписи есть ещё в нескольких бенихасанских гробницах. Назначение их, надо полагать, — развлекательное, увеселительное, — вроде гладиаторского боя, только без римской кровожадности. Среди челяди Амени один носит должность «распорядителя состязаний», так что вряд ли в этой борьбе оспаривается право на какую-то привилегию; но вообще-то с выводами в подобных случаях надо быть осторожным. Сто с лишним лет сцену дерущихся лодочников (рис. 193) — тоже каноническую, зафиксированную в целом ряде гробниц Старого царства, — египтологи считали развлекательной, хотя, с точки зрения египтян, подобная драка наносила ущерб гробничному хозяйству:
Ломались шесты, наносились увечья гребцам, переворачивались лодки. В уста лодочников подчас вкладывается злая ругань. Причём сцена всегда помещалась среди процессий с жертвоподношениями — как бы ни к селу ни к городу? В действительности же в этом вся суть: лодочники тоже плывут с дарами к гробнице, и перед нами состязание — кто первым достигнет её и возложит дары перед хозяином. Лодочники отпихивают друг друга, сталкивают в воду, бьют, но лодки не останавливаются ни на миг. Преданность хозяину, стремление ему услужить, рвение и усердие — все эти абстрактные этические категории выражены наглядно и предельно конкретно.
Рис. 190. Гробница Амени в Бени Хасане.
Главное помещение.
Северная часть восточной стены.
Рис. 191. Гробница Амени в Бени Хасане.
Главное помещение.
Центральная часть восточной стены.
Рис. 192. Гробница Амени в Бени Хасане.
Главное помещение.
Южная часть восточной стены.
Рис. 193. Дерущиеся лодочники.
В следующих двух поясах северной (см. рис. 190) и южной (см. рис. 192) частей стены — сцены осады крепости и битвы двух воинских отрядов: победоносные сражения, в которых принимал участие номарх Аменемхет, личные его заслуги перед фараоном. В XII династию властелинам Египта приходилось подавлять смуты — не только на подвластных чужеземных территориях (мы помним из биографической надписи, что Амени плавал за данью в Куш, — в таких походах нередко дань приходилось брать с боя), но и внутри страны. Поэтому в гробницах провинциальной знати этого времени много батальных сцен, и нередко изображаются сражения египтян с египтянами.
В нижнем поясе — сцены плаваний на юг: в северной части (рис. 190) — «на юг» в Абидос, в южной (рис. 192) — «на север» в Бусирис. Оба города — важнейшие культовые центры Осириса. Очень многие состоятельные вельможи совершали туда паломничество и оставляли во собственное увековечение стелы; но в данном случае перед нами, очевидно, лишь ритуальное плавание у берегов Менат Хуфу, символически изображающее поездку к Осирису перед погребением номарха. Его мумия — в крайней левой ладье, в крайней правой — его «гарем», в остальных — свита и слуги. (Вообще любые похороны, как правило, сопровождались ритуальной перевозкой мумии в ладье на Запад — независимо от того, был ли некрополь на западном или восточном берегу.)
Вход в часовню (см. рис. 191) оформлен в точности так же, как и вход в гробницу: титулы номарха и формулы «хетеп ди нисут» и «перет херу».
Южная стена. Здесь в восточной части (рис. 194) — знакомая уже нам сцена номарха, восседающего за столом с дарами; в западной части (рис. 195) перед таким же столом восседает его жена Хетепт. Дары перечислены в вертикальных столбцах надписей: сколько чего и в какой день. Заупокойную службу Амени правит его единственный сын — «…друг единственный [фараона], фараону известный (Фараону известный — почётный титул, который, возможно, не следует понимать буквально. Впрочем, и такое толкование его — лишь одно из возможных, есть и другие) воистину в Верховье, сын предводителя [нома], начальник войска, Хнумхотеп правогласный, обладатель блаженства, рождённый Хатхорхотеп правогласной». Почему он назван умершим? И кто такая Хатхорхотеп — побочная ли жена, или это вариант написания имени Хетепт (ведь и номарх называет себя то Аменемхетом, то Амени)? Скорее всего второе. Что касается сына, — он таким образом не только приобщен к загробному миру отца, но и сам объявлен «блаженным», причём то, что в отцовской гробнице он жрец, нисколько не помешает ему построить гробницу собственную, где он будет хозяин и владыка.
Рис. 194. Гробница Амени в Бени Хасане.
Главное помещение.
Восточная часть южной стены.
Рис. 195. Гробница Амени в Бени Хасане.
Главное помещение.
Западная часть южной стены.
В нижнем поясе — сцены заклания жертвенных быков. Это жестокая процедура. Иногда животное убивали и затем расчленяли тушу, но, например, для ритуала «отверзания уст статуи», где требовалась окровавленная бычья нога, ногу у быка отрезали заживо (рис. 196).
Рис. 196. Заклание животных.
Бросается в глаза тщательность, с какой выполнено оформление южной стены: росписи остальных стен по сравнению с ней выглядят довольно небрежными. Так же тщательно выписаны все сцены в часовне. Возможно, Амени не успел закончить гробницу при жизни, и три стены главного помещения расписывали наспех, за 70 дней, пока бальзамировалось тело (столько дней Исида с Нефтидой собирали части тела Осириса и изготавливали мумию).
Часовня. Высота часовни чуть больше 3-х метров, глубина — чуть больше 2-х. На росписях (рис. 197, 198) — перечисления жертв и дароносцы. Здесь, у ног статуи Амени, тоже был жертвенный стол и отправлялись службы.
Рис. 197. Гробница Амени в Бени Хасане.
Часовня. Северная часть западной и северная стена.
Рис. 198. Гробница Амени в Бени Хасане.
Часовня. Южная и южная часть западной стены.
Так кому же принадлежал этот мир — Ка, Ба или мумии? Кто именно вкушал дары?..
Это трудно сказать. Но не потому трудно, что уровень наших знаний о Египте не тот или слишком уж несхожи наши сознания — самим египтянам ответить на такой вопрос было б не легче. Мы пользовались осторожным термином «умерший» — в разных случаях это Ка, Ба или мумия по-отдельности или же все они вместе одновременно. Более того: когда в Новом царстве окончательно сложатся (разбираемые в следующих главах) представления о том, что «умерший» покидает гробницу и, проделав нелёгкое путешествие через Дуат, предстаёт перед богами на Загробном Суде Осириса, в гробницах всё равно будут изображать, наряду с фантастическими, и сцены реальной жизни, — то есть Ка и Ба в одно и то же время и жили в своей гробнице, и удалялись в загробную блаженную обитель к бессмертным богам.
Эти два взаимоисключающих представления впервые встречаются уже в «Текстах Пирамид» по отношению к усопшему фараону, но оба они существуют на протяжении всей истории Египта — сперва параллельно, а с Нового царства полностью сливаются.
«В этом, конечно, нет никакой логики, но представления египтян о потусторонней жизни <…> не та область, в которой плодотворны поиски последовательности», — справедливо замечает М. А. Коростовцев. Но, думается, что ещё справедливей будет отнести это замечание ко всем религиям вообще, а не только к египетской: ясности и логичности в представлениях о загробном мире и о потусторонней жизни ни у одного народа не было и нет.
Приготовления к смерти. Оформление гробницы. Египетская мифология
Читать дальше «Египетская мифология»
Вернуться к содержанию «Египетская мифология»